Приёмный покой “Скорой помощи” на поселке Котовского превратился в сущий ад. Всюду жались к стенам и стонали гоповатые парни в “канголках” и спортивных костюмах. Некоторые были настолько жалки, что уже лежали на полу, скрючившись от боли. В коридоре стояло ужасающее зловоние. Фельдшер Попов ставил капельницу очередному пациенту.

— Ты чё, братишка, типа доктор, — спросил пациент, — ты смотри, чтобы мне не было больно.

Попов искренне жалел, что попал на эту смену. Однако, факт массового отравления гопников его даже забавлял. Пациенты (члены местной гоп-банды) рассказали, что нашли возле маркета брошенную тележку с семками, арахисом и сигаретами. Конечно же, пацаны немедленно воспользовались свалившимся буквально с неба подарком судьбы. Халявные “семки” не каждый день бывают. Откуда несчастным было знать, что семечки отравлены тубазидом?

За стеклянными дверьми приёмного отделения уже дежурили журналисты. Ребята и девушки с микрофонами переминались с ноги на ногу. Телеоператоры снимали кошмар, происходящий в коридоре. Гопники негодовали, матерились и закрывали лица. Руководство “Скорой” строго-настрого запретило подпускать представителей этих разных социальных категорий близко друг к другу. Во избежание несчастных случаев.

Четверо гопников умерли в тот же день, ещё несколько умирали в течение двух недель от цирроза печени, остальные были выписаны и разбежались домой к мамочкам.

Однако, в СМИ и на “Одесском форуме” развернулась небывалая дискуссия. Одесситы разделились на две категории. Половина горожан утверждала, что травить гопников правильно, и, более того, необходимо, чтобы они не кидались по вечерам на людей в тёмных переулках. Вторая половина одесситов утверждала, что гопники — тоже люди, и заслуживают гуманного отношения наравне со всеми. Ну и, конечно, все, кроме милиции, принялись искать отравителя. Было составлено описание высокого мужчины в очках.

***

Арсений Петрович вышел из дому, чтобы купить хлеба в ближайшей будке. На улице уже смеркалось. Внезапно из-за угла вынырнули три фигуры.

— Дядя, закурить не найдётся? — спросил его полный пацанчик. Арсений Петрович ребят плохо расслышал и начал поправлять маленькие круглые очки, чтобы получше рассмотреть собеседников.

— Витос, да чё базарить, это же он, — подхватил второй гопник, высокий с квадратной челюстью.

— Да, Виталик, похожий штрих, — сказал Витос и с вертушки зарядил Арсению Петровичу прямо в лицо.

Очки разбились, Арсения Петровича повалили на землю и начали бить ногами. Сбежалась толпа зевак, люди начали спрашивать, за что бьют, а узнав, что этот мужчина — отравитель гопников, потребовали сдать его в милицию. Спустя минуту жители района потащили несчастного и избитого Арсения Петровича в ближашее отделение милиции.

— Что же ты, сука, правильных пацанов потравил, — спросил Арсения Петровича следователь, — думал, можно просто так по дворам отраву рассыпать?

Арсения Петровича снова начали бить. Задрипанное помещение РОВД поплыло перед глазами несчастного, после чего Арсению дали в руку ручку и положили перед ним лист бумаги. Следователь сказал: “Пиши! С мои слов записано верно…”

— Вы же милиция… — робко попытался возмутиться Аресений Петрович, — за что меня так, я же никого не травил?

— Чё ты сказало!? — грозно навис над несчастным следователь, — была тут у нас такая Юлия, тоже говорила, что не травила, теперь сидит. Она даже в Европейский суд жаловалась, не помогло это ей и тебе, мудило, не поможет. Нечего правильных пацанов травить.

— Я правозащитник, либерал, — на последнем дыхании воскликнул Арсений Петрович, но собравшиеся принялись канифолить интеллигента с новыми силами. Вскоре Арсений не выдержал и подписал признание в отравлении гопников.

***
Минули десять лет. Арсений Петрович вышел из ворот тюрьмы и вдохнул воздух свободы. Он перебирал чётки и любовался весенней, расцветающей природой. Тело Арсения было покрыто татуировками. Он цыкнул блестящим металлическим зубом и, преградив путь проходившему мимо гражданину в несуразном пиджаке, спросил: “Паря, есть закурить?“.

***

Нужно сказать, что гопники всё время отсидки Арсения Петровича продолжали умирать от отравлений и вскоре их не стало вовсе. Таинственный отравитель так и не был найден, а случаи отравления списывались на палёную водку. Менты, “раскрывшие дело” и расколовшие Арсения Петровича, за десять лет заработали уйму денег и подались в бизнесмены, а оттуда — в политику.